9 апреля Дутов приехал в Омск и был принят Верховным Правителем. В своем официальном интервью атаман указал несколько целей приезда: 1) военные вопросы; 2) вопрос о новых границах Оренбургского края; 3) национальный вопрос – взаимоотношения с башкирами и киргизами; 4) вопрос об обсеменении полей в связи с неурожаем в 1918 г.1936
Уже на следующий день Дутов встретился с Председателем Совета министров П.В. Вологодским, управляющим делами Верховного Правителя и Совета министров Г.Г. Тельбергом. Разговор касался информирования населения о решениях правительства и судьбы института главных начальников края1937.
С целью заручиться поддержкой союзников Дутов в тот же день встретился с командующим союзными войсками в Сибири французским генералом М. Жаненом, который записал в своем дневнике: «Дутов явился к завтраку в сопровождении киргизской охраны, одетой в меховые шапки и малиновые мундиры. Это любопытная физиономия: средний рост, бритый, круглая фигура, волосы острижены под гребенку, хитрые живые глаза, умеет держать себя, прозорливый ум. Я не знаю, насколько он сведущ в военной тактике, но он должен уметь захватывать своих людей на сходах, дорогих сердцу казаков. Этим я объясняю себе его влияние. Он рассказывает нам о своих битвах во время революции, о своих партизанских операциях и о своем обратном наступлении после того, как большевики отбросили его в пустыню. Он просит у меня поддержки, чтобы обезопасить дальнейшую судьбу своей армии, так как думает, что его снимут с командования. Он говорит, что это ему безразлично, но важно, чтобы его казаки остались вместе и отдельным корпусом дошли до Москвы. Он рассказывает нам, между прочим, о своих расправах с железнодорожниками, более или менее сочувствующими большевикам. Он не колебался в таких случаях. Когда саботажник-кочегар заморозил паровоз, то он приказал привязать кочегара к паровозу, и тот замерз тут же. За подобный же проступок машинист был повешен на трубе паровоза»1938. Если верить Жанену, Дутов уже в начале апреля догадывался или имел сведения о своей возможной отставке с поста командующего армией. В конце этого весьма насыщенного встречами дня Дутов совместно с Колчаком и чинами штаба Верховного главнокомандующего посетили благотворительный вечер в пользу оренбуржцев, проводившийся в гарнизонном собрании1939.
11 апреля в 11 часов утра Дутов посетил Войсковую управу и Войсковой штаб Сибирского казачьего войска1940. В этот же день состоялось долгожданное причисление атамана к Генеральному штабу1941, произошедшее спустя десять с лишним лет после окончания им академии. Несмотря на то что это причисление было не чем иным, как своеобразным поощрением атамана со стороны верховной власти и не было связано с какими-либо его заслугами на военном поприще, Дутов все же получил некоторую моральную компенсацию за унижения академического периода. По всей видимости, это был политический ход самого Верховного Правителя, стремившегося укрепить свои доверительные отношения с атаманом.
12 апреля в 19 часов ответный визит атаману нанесли исполнявший должность Войскового атамана Сибирского казачьего войска полковник Е.П. Березовский (Войсковой атаман генерал-майор П.П. Иванов-Ринов в этот период состоял командующим войсками Приамурского военного округа и находился на Дальнем Востоке) и начальник Войскового штаба полковник В.С. Михайлов. По всей вероятности, на этих встречах речь шла в том числе и о помощи сибирских казаков оренбуржцам. К слову сказать, просьба об этом была направлена оренбургским Войсковым Кругом сибирцам еще в феврале 1919 г.1942 Между тем Березовский не считал себя полномочным распорядиться призывом сибирцев, соответствующее представление было направлено войсковой администрацией в правительство. Уже готовые формирования сибирских казаков в этот решающий момент находились в резерве Верховного главнокомандующего на отдыхе и доукомплектовании, а также участвовали в обеспечении порядка и борьбе с восстаниями на территории Сибири1943. В итоге в ходе весеннего наступления оренбуржцы так и не дождались ни одной шашки от соседнего Сибирского казачьего войска. Лишь во второй половине мая сибирские казаки были отправлены на фронт, однако момент был упущен – Восточный фронт белых уже стремительно катился на восток. Если бы Сибирская казачья дивизия к середине апреля 1919 г. оказалась под Оренбургом рядом с наступавшими частями Отдельной Оренбургской армии, Оренбург был бы взят белыми, а готовившийся красными контрудар – сорван. Не менее эффективно было бы использовать сибирцев и на направлении главного удара – на подступах к Самаре, где белые особенно остро нуждались в свежей коннице.
13 апреля Дутов, Колчак, члены правительства и представители союзников присутствовали на панихиде по генералу Л.Г. Корнилову, причем, по свидетельству очевидца, на оренбургском атамане были погоны с литерой «Ат.», якобы обозначавшей его атаманскую должность. На самом деле погоны с такой шифровкой были установлены для Атаманской казачьей сотни Оренбургского казачьего войска1944, по всей видимости, сотня была позднее переформирована в двухсотенный Атаманский дивизион, погоны которого и носил Дутов. В тот же день прошла еще одна панихида по случаю сорокового дня со смерти супруги генерала Б.И. Хорошхина, на которой также присутствовал Дутов1945.
Можно предположить, что в Омске Дутов в своих целях широко использовал доверительное отношение к нему со стороны Верховного Правителя и Верховного главнокомандующего адмирала А.В. Колчака. Однако омский период жизни Дутова был далеко не безоблачным. У атамана нашлись свои недоброжелатели. За активное участие в омской политической жизни Дутов был охарактеризован помощником начальника штаба Верховного главнокомандующего Генерального штаба генерал-лейтенантом бароном А.П. Будбергом как человек, «везде сующий свой нос»1946.
В эти дни в омских газетах писали: «Вот уж год с лишком имя атамана Дутова не сходит со страниц газет. Его жизнь – причудливая сказка, не укладывающаяся ни в одну из рамок жизненной логики»1947. По мнению корреспондента газеты «Сибирская речь», беседовавшего с Дутовым в первый раз еще летом 1918 г., за прошедшие месяцы «генерал заметно изменился. Усталость, утомление разлиты в его чертах. Морщины вокруг губ наметились глубже и резче. Только глаза – черные и блестящие по-прежнему горят железной волей и удалью»1948.
Вызывают по меньшей мере удивление суждения Дутова о положении на фронте Отдельной Оренбургской армии и в целом на Восточном фронте белых: «Теперь наше положение в военном смысле безусловно прочное, устойчивое. Нами уже пережиты тяжелые мгновения, они не повторятся теперь!.. Сейчас мои части (начало апреля 1919 г. – А. Г.) находятся в соприкосновении с красными уже в пяти – десяти верстах за Орском… Красные бегут как только могут и успевают бежать… Нет сомнения… в том, что большевистское царствование заканчивается… с каждым шагом вперед нашей армии, крепнет положение нашего правительства, и растет к нему доверие… А доверие к нему и сейчас огромное в населении!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});